Усадьба ПОЛОТНЯНЫЙ ЗАВОД ГОНЧАРОВЫХ, Калужская область, Дзержинский район (часть 1 из 2)

Навсегда освящен для нас Полотняный завод именем Пушкина, который жил здесь дважды — в 1830 и 1834 годах. В первый раз он приехал сюда еще женихом и был представлен Афанасию Николаевичу — главе гончаровского дома (душевнобольной отец Натальи Николаевны в делах участия не принимал). С этим приездом связана история, доставившая Пушкину немало хлопот. В подвалах гончаровского дома много лет лежала статуя Екатерины II, отлитая в Берлине в 1782 году. Пушкин прозвал ее «бронзовая бабушка». Афанасий Николаевич купил статую в 1800-х годах, собираясь поставить в Полотняном в память приезда императрицы. Но ко времени пушкинского сватовства установить статую владельцу было уже не под силу. Он решился продать ее на переплавку. Пушкин сперва хлопотал об этом перед шефом жандармов, но потом, разглядев ее, усовестился губить прекрасное произведение искусства» (как он выразился в одном из писем). Ему удалось организовать комиссию из виднейших русских скульпторов, и статую решено было пощадить. Много лет спустя (в 1846 г.) она была установлена в Екатеринославе.

Вторично Пушкин приезжал в Полотняный в августе 1834 года, спасаясь от казенного ликования по случаю открытия в Петербурге Александровской колонны. Афанасий Николаевич к этому времени уже умер. Владельцем заводов стал родной брат Натальи Николаевны — Д. Н. Гончаров, исправный чиновник, ездивший в 1829 году с русской миссией в Персию и разбиравший там бумаги посольства. От него Пушкин и узнал страшные подробности гибели Грибоедова.

В этот раз Пушкин прожил в Полотняном две недели. Он поместился в летнем так называемом Красном доме, стоявшем на берегу П-образного пруда, а работал во дворце, в кабинете Д. Н. Гончарова (окна кабинета выходят на северный фасад — третье и четвертое окно от канала — ответвления Суходрева). Страстный библиофил, Пушкин с наслаждением рылся в огромной, хоть и довольно бес­системной гончаровской библиотеке (сохранился перечень восьмидесяти двух книг, которые он прочел или собирал­ся увезти с собой). Как и четыре года назад, он каждый день начинал прогулкой по парку. Здесь, «в уединеньи величавом»,  ему,  вероятно,  впервые  за  многие  месяцы ничто не мешало работать.

В последние годы жизни Пушкин не забывал Полотняного, мечтал даже поселиться здесь вдали от двора, от столицы. Но сделать этого он так и не сумел. После его гибели здесь несколько лет жила Наталья Николаевна.

На рубеже XIX и XX веков заводу еще раз суждено было сослужить службу русской культуре. В 1898 году здесь жил А. В. Луначарский, сосланный в Калугу. Он очень полюбил этот «очаровательный уголок Калужской губернии» и его хозяев: Д. Д. Гончарова (которого он в своих воспоминаниях назвал «нашим дорогим товарищем») и его жену — артистов оперного театра Зимина. (Познакомился он с Д. Д. Гончаровым еще в Петербурге, в одном из марксистских кружков.) В Рабочем театре Полотняного выступали и О. Л. Книппер, и Е. Ф. Гнесина, и сами хозяева. Полотняный в это время, по словам Луначарского, превратился в настоящие маленькие Афины. Говорят, что в подвалах дома печатались революционные прокламации.

Шли  годы.  Наступил зловещий сорок первый.  Война нанесла усадьбе страшные раны: дом был сожжен, парк истерзан,  деревья  вырублены.  Но остов  дома  и  сейчас возвышается над трудами.

Даже по понятиям XVIII века, знавшего огромные дворцы, дом очень велик. «Палаты, куда меня привезли, по­разили меня огромностью, богатством и великолепием,— писал один из гончаровских гостей. Дом стоит бок о бок с фабрикой. Основателя усадьбы такое прозаическое со­седство не смущало: фабрика была его гордостью (гончаровская бумага считалась лучшей в России), она сде­лала его дворянином и одним из первых богачей.