И вот, настало время представить вам зарубежный опыт по этим актуальным вопросам. Саймон Мюррей, заместитель главы известнейшего и суперэффективного британского фонда «National Trust», на счету которого – сотни спасенных и восстановленных достопримечательностей Англии, совершил большое турне по России в июне 2017 года. Его визит в Россию был организован заместителем Министра культуры РФ Олегом Рыжковым и АУИПИК с целью обмена опытом по сохранению памятников между Россией и Англией.
Мне удалось пообщаться с Саймоном два раза: в Ярославской области в Тутаеве и затем в одном из московских кафе. Представляю вашему вниманию эксклюзивное интервью, в котором Саймон Мюррей откровенно рассуждает об особенностях российского менталитета, плюсах и минусах реставрации по-русски, актуальных направлениях в туризме, а также – о том, какие российские достопримечательности производят на иностранцев самое яркое впечатление. В ноябрьском номере журнала National Geographic также размещена небольшая заметка с моей фотографией о визите Саймона.
А я вам советую в ближайшие три дня попасть на выступления Саймона в Санкт-Петербурге:
16.11 в 19.00. Лекция о National Trust. Международная академия музыки Елены Образцовой, Невский пр., 35, лит.В
17.11 в 14.00. Круглый стол, это возможность задать Саймону любые вопросы. Музейно-выставочный центр «РОСФОТО» на Большой Морской ул., 35.
18.11 в 09.30. Наследие Плюс. Доклад о поездке по российским регионам. Российский этнографический музей, Инженерная ул., 4/1.
2. Встреча Саймона в Тутаеве.
Сэр Мюррей, как вы думаете, способны ли несколько более маленьких фондов, аналогичных National Trust, так же успешно справляться с задачами охраны исторических объектов в рамках страны, не находясь при этом в централизованной системе?
Это сложный вопрос. Я считаю, что лучше сразу создать один крупный фонд. Однако, подчеркну – для большей эффективности он должен быть негосударственным.
3. Воскресенский собор в Тутаеве.
4. Тутаев.
А знаете ли вы, что в определенных кругах россиян, тем или иным образом связанных с защитой в сфере охраны ОКН, складывается ощущение, будто в большинстве европейских стран проблемы с достопримечательностями или отсутствуют полностью, либо они легко и быстро решаются?
Уверяю вас, это не так. Проблемы в данной сфере есть в любой стране.
Мне трудно вникнуть во все особенности менталитета русского народа. Однако, я рискну предположить, что проблема здесь состоит в том, что большинство жителей России ждут того, что процесс сохранения памятников будет в значительной степени инициирован государством, а на самом деле – ключевая роль в этом процессе лежит на тех, кто, непосредственно, заинтересован в реставрации этого памятника. Таким образом, делая ставку на крупные субсидии от государства, руководители музеев и активисты упускают важнейшую возможность самим привлекать деньги на реставрацию. В Великобритании все к этому уже привыкли и в вопросах сохранения памятников надеются на свои силы. И это на протяжении десятилетий приносит успешные плоды.
5. Внутри Вокресенского собора.
6.
Какая экономическая модель фонда по сохранению памятников исторического наследия является наиболее выгодной?
Здесь также выгодна роль доминирующая позиция на рынке – ты начинаешь контролировать рынок, цены, все что может сделать бизнес. Только тогда фонд будет большой и сильной организацией, которая не просто существует, но и задает тон. При таком раскладе будет возможен и другой важный процесс – распределение прибыли между большими и маленькими достопримечательностями.
7. Крестовоздвиженский собор, что на валах. На левой стороне Волги.
8. Вятское.
В чем вы видите российскую специфику решения данного вопроса?
Это очень интересный вопрос. Когда я приехал сюда, по приглашению Министерства Культуры, мне часто задавали вопрос о том, как увеличить энтузиазм людей по восстановлению наследия. Но погружаясь в дискуссию, я понимал, вопрос больше не в том, как восстановить усадьбу, а как получить из этого деньги на ее дальнейшее развитие. Это – совершенно правильный и естественный вопрос. Но у вас принято стесняться таких вещей. Отсюда и некая национальная специфика.
Кроме того, ваша система распределения средств на реставрацию объектов предполагает создание преимущества крупных объектов перед небольшими. Возможно, эту систему реально оптимизировать. Однако, на практике, на эти же средства можно было отреставрировать и заставить «работать» 10 более мелких объектов. У нас в Англии даже есть целый принцип-девиз, который звучит как «Маленький – или ничего».
Это касается и «проблемных» объектов. Работу над такими достопримечательностями легче делить на более мелкие, точечные задачи. Например, сначала, мы выполняем противоаварийные работы, потом устанавливаем крышу и окна, чтобы предотвратить проникание в здание различных негативных факторов извне.
А если планировать «все и сразу» - то это часто оборачивается еще более печальными последствиями из-за «долгостроя».
Еще одна, на мой взгляд, удивительная особенность возрождения памятников по-русски состоит в том, что вы допускаете ситуацию, когда государство или частное лицо вкладывает огромные деньги в возрождение объекта, но вплоть до самого окончания работ, а то – и дольше, и не представляет, что же потом делать с этой «махиной». Я своими глазами видел подобный пример. Я бы рекомендовал каждому, кто берет на себя почетное и важное задание по восстановления исторического памятника, обратиться к специалистам и составить грамотный бизнес-план по приспособлению этого объекта к дальнейшему использованию. Среди россиян удивительно много добрых и активных людей. Уверен, что, видя удачные примеры приспособления объекта ОКН, все больше и больше россиян захотят увидеть себя в статусе спасителя истории, понимая при этом, что эффективным будет тот, кто будет не просто вкладывать деньги, но и заниматься бизнесом.
9. Саймон Мюррей с супругой.
В России есть несколько удачных примеров приспособления исторических памятников под отели и рекреационные комплексы. Как бы вы их оценили?
Это по-настоящему прекрасно! Однако, глядя со стороны, я не хотел бы, что в вопросах приспособления памятников истории россияне «замыкались» только на отелях. Необходимо экспериментировать с бизнес-идеями. Необходимо продумать свою концепцию приспособления так, чтобы возрожденная достопримечательность была интересна представителям всех поколений и социальных групп. Так, чтобы на территории достопримечательности я мог и архитектурой полюбоваться, и спокойно с внуком погулять.
10. Пожарное депо в Вятском.
11.
А насколько в возрождении объектов может помочь развитый туризм? Около года назад я основал собственный туристический проект «Усадебный экспресс» и очень явно ощутил на себе, насколько тесно взаимодействие между экскурсионной и финансовой составляющей.
Туризм очень важен. Но он будет приносить нужный эффект только тогда, когда им будут руководить не гиды и историки, а профессиональные менеджеры. Они обязаны обладать коммерческими навыками, чтобы приносить объектам «работающие» источники дохода.
12. Окраины Вятского.
13. План села Вятское.
Завершая наше интервью я хотел бы задать вам достаточно оценочный вопрос, который, однако, объединит все то, о чем мы говорили выше. На протяжении нескольких недель, проведенных в поездке по России, вы видели множество памятников архитектуры. Что вас, как иностранца, впечатлило больше всего?
Россия – это сокровищница прекрасных достопримечательностей. Тут сложно что-то выделить. Однако, я особенно отметил бы ваше уникальное деревянное зодчество. Такую красоту трудно встретить в Еропейских странах, которые, однако, изобилуют замками и дворцами. Берегите это сокровище и всех свидетелей вашей удивительной истории!
14. Вятское.
15. Слева направо: Илья Зибарев, Вадим Разумов, Саймон Мюррей, Андрей Паламарчук, Джоанна Мюррей.
16. Такое разное Вятское.
17. Обязательное фото с самоваром.
Journal information