Усадьба ЛЕВАШОВЫХ, Москва, ул. Покровка д.1/13

Покро́вка (в 1940—1992 гг. — ул. Чернышевского) — улица в Центральном административном округе города Москвы. Проходит от Армянского переулка до площади Земляной Вал, лежит между ул. Мясницкой и ул. Воронцово Поле. Пересекает площадь Покровские Ворота. Нумерация домов ведётся от Армянского переулка.

Улица названа по церкви Покрова Божьей матери, или Покрова в Садех (у великокняжеских садов), впервые упомянутой в 1488 г. и находившейся в начале Маросейки, на месте дома № 2 (Маросейка до конца XVII в. не выделялась в особую улицу). Церковь — сначала собор Покровского великокняжеского монастыря, по ликвидации монастыря приходская церковь, была снесена около 1778 года при организации усадьбы Разумовских.

В XVIII в., наоборот, Маросейкой стали называть улицу вплоть до Покровских ворот, а Покровкой — только улицу в Земляном городе; и только в XIX в. границей между Маросейкой и Покровкой стал считаться Армянский переулок.

В 1940 году Покровка была переименована в улицу Чернышевского, чтобы увековечить память выдающегося русского писателя, которого советские историки рассматривали в качестве вдохновителя отечественных революционных движений XIX века. На площади Покровских Ворот, через которую проходит улица, был поставлен памятник Н. Г. Чернышевскому.

5. В доме, где сейчас аптека 36-6 находилась Кондитерская, а за ней стоит дом Левашовых. Дальше влево уходит Армянский переулок, он получил свое название от поселения армян XVII — XVIII вв. 

В 1992 году, на волне возвращения центральным улицам Москвы их дореволюционных названий, улица Чернышевского была переименована в Покровку.

Классицистический двухэтажный дом с мезонином возведен на основе палат XVIII в. Фасадная композиция его с полуциркулрными арками-нишами и четырьмя дорическими пилястрами центрального ризалита первого этажа не отличается изяществом и гармонией. Скупой декор несколько переделан в эпоху эклектики. Сохранились элементы отделки парадного вестибюля и круглого зала второго этажа.

Последний дом в Армянском переулке (№ 13) скрыт в глубине двора, и в переулок выходит лишь торец его. Дом был построен, возможно, в 1740-х гг. княгиней М. С. Голицыной и получил классический облик, очевидно, уже при следующих владельцах из рода Хитрово. В 1798 г. дом приобрели Левашовы.

Левашовы (Левашевы, Левашёвы, Леващёвы) — русский дворянский и графский род. Происходит, по сказаниям древних родословцев, от немчина Христофора Карла Дола, выехавшего «из немец» во Псков, принявшего крещение с именем Василия и переселившегося в Тверь к великому князю Александру Михайловичу, у которого он был боярином.

Возможно домом владел Александр Иванович Левашов (1751-7.12.1811) — генерал-поручик.

Род Левашовых угас 26 мая 1898. Титул передан роду князей Вяземских.

Его сын —Иван Владимирович (1915—1964) — участник Второй мировой войны в составе французской армии, был дважды ранен, награждён рядом французских и бельгийских наград. Был женат на дочери французского писателя Франсуа Мориака — Марии Терезе Клер (1917—1992). Их дочь Анн Франс Софи (род. 1947) — французская актриса, кинорежиссёр и писательница.

Напротив дома Левашовых - самый известный в Москве храм во имя свв. Косьмы и Дамиана находится на Маросейке, на углу со Старосадским переулком, тоже в старину называвшемся Космодамиановским.

Первая церковь стояла на Маросейке давно -она горела еще в пожаре 1547 года, а в 1629 году сгорела и заново отстроенная деревянная церковь.

Нынешнее здание построено в 1791-1803 гг. архитектором Матвеем Казаковым по заказу А.Ф.Хлебниковой и ее мужа, полковника М.Р.Хлебникова. Они владели роскошным ярко-голубым дворцом с лепниной (дом №17) на Маросейке, прямо напротив церкви, который построил для них сам Василий Баженов, - где потом жил фельдмаршал П.А.Румянцев, а сейчас располагается посольство Белоруссии.

В выстроенной Казаковым по заказу богатых и знатных Хлебниковых церкви придел был освящен в честь Косьмы и Дамиана - святых врачей-бессребренников, всю свою долгую жизнь лечивших бесплатно.

Судя по этому, храм был выстроен заказчиками по обету или в благодарность за исцеление кого-либо из членов этого семейства, или в просьбе о помощи в болезни. Врачебная тема с сюжетом исцеления - главная в храме на Маросейке.

В конце 1920-х годов было принято решение снести ограду и угол церкви для расширения автомобильного движения по Маросейке, ставшей в советское время улицей Богдана Хмельницкого.

Тогда церковь закрыли, ограду разобрали, в "освободившемся" здании устроили склад, а во дворе-сквере - пивную, которую сломали в 50- г.г. прошлого века. Только в 1972 году ограду восстановили по типу уничтоженной. Ныне церковь действует.

После Левашовых, Дом Левашовых в 1819 — 1821 гг. снимает отец Герцена, «капитан гвардии» Иван Алексеевич Яковлев. Вместе с ним жил и его брат, сенатор Лев Алексеевич — как писал Герцен в «Былом и думах»: ...

«…Из Ярославской губернии мы переехали в Тверскую и, наконец, через  год, перебрались в Москву. К тем порам  воротился  из  Швеции  брат  моего  отца,бывший посланником в Вестфалии и потом ездивший  зачем-то  к  Бернадоту;  он поселился в одном доме с нами….»

«…Отец мой провел лет двенадцать за границей, брат его - еще дольше;  онихотели устроить, какую-то жизнь на иностранный манер без больших  трат  и  ссохранением всех русских удобств. Жизнь не устроивалась, оттого ли, что  онине  умели  сладить,  оттого  ли,  что  помещичья  натура  брала   верх   над иностранными привычками? Хозяйство было общее, именье нераздельное, огромнаядворня заселяла нижний  этаж,  все  условия  беспорядка,  стало  быть,  были на лицо…»

«…Отцу  моему  досталось  Васильевское,  большое  подмосковное  именье  в Рузском уезде. На следующий год мы жили там целое лето; в продолжение  этого времени Сенатор купил себе дом на Арбате; мы приехали одни на  нашу  большую квартиру, опустевшую и мертвую. Вскоре потом и отец мой  купил  тоже  дом  в Старой Конюшенной…»

«…После переезда Сенатора все  в  доме  стало  принимать  более  и  болееугрюмый  вид.  Стены,  мебель,  слуги  -  все  смотрело  с  неудовольствием, исподлобья; само собою  разумеется,  всех  недовольнее  был  мой  отец  сам. Искусственная тишина, шепот, осторожные шаги прислуги выражали не  внимание,а подавленность и страх. В комнатах все было неподвижно, пять-шесть лет однии те же книги лежали на одних и тех же местах и  в  них  те  же  заметки.  В спальной и кабинете моего  отца  годы  целые  не  передвигалась  мебель,  неотворялись окна. Уезжая в деревню, он брал ключ от своей комнаты  в  карман, чтоб без него не вздумали вымыть полов или почистить стен…»

«…хозяйство было общее, именье нераздельное, огромная дворня заселяла нижний этаж… общая прислуга состояла из тридцати мужчин и почти стольких же женщин».

Яковлев, Иван Алексеевич — отец писателя Герцена, отставной капитан л.-гв. Измайловского полка; родился в Москве 23 июня 1767 г.

Он сделался известен по своему свиданию с Наполеоном в Москве 1812 г. Когда Наполеон разорил Кремль и тщетно ожидал предложений о мире, он сам написал письмо Александру І, и для отправления письма воспользовался следующим случаем: отставной капитан гвардии Я., собираясь 2 сентября выехать из Москвы, был в ней захвачен и ограблен неприятелем. Окруженный своими дворовыми людьми и сотней подмосковных крестьян, прибежавших из деревни к своему помещику, он бродил по горевшей Москве, отыскивая возможность выбраться из города, и, когда убедился, что этого ему нельзя было сделать, явился за паспортом к маршалу Мортье, исполнявшему в то время обязанности военного губернатора.

Последний не решался выдать ему паспорта без разрешения Наполеона. Зная Я. по его брату, Льву Алексеевичу, бывшему до войны посланником при Вестфальском короле, Наполеон принял Я. в тронной зале и после нескольких слов обыкновенной вежливости начал при секретаре своем, Лелорнь-Дидевиле, следующий разговор: "Не мы жжем Москву. Я занимал почти все столицы в Европе и не истреблял их. Я сжег в Италии один город, потому что там защищались на улицах. Возможно ли? Вы сами поджигали Москву, святую Москву, где погребены предки ваших монархов". — "Не знаю причины несчастия, — отвечал Я., — но ношу на себе следы его; теперь все мое имущество заключается только в лохмотьях, которые на мне".

Далее, в разговоре Наполеон выразил пожелание прекратить пролитие крови, требовал от России исполнения Тильзитского договора и грозил в противном случае подвергнуть Петербург участи Москвы. "Вы хотите ехать из Москвы?" — продолжал Наполеон. — "Согласен, но с условием, чтобы вы отправились в Петербург. Императору Александру приятно будет видеть свидетеля того, что происходит в Москве, и вы ему все объясните".

Лелорнь-Дидевиль привез письмо от Наполеона к Александру I и повеление пропустить пленного Яковлева из города.

В сопровождении более 500 человек вышел Я. пешком из Москвы, к вечеру добрался до Черной Грязи, где явился на передовой цепи отряда Винценгероде, и был им отправлен с офицером в Петербург.

Освобождая его, Аракчеев велел немедленно ехать из Петербурга, не видавшись ни с кем, кроме старшего брата, которому разрешено было проститься. Я. поселился сначала в Ярославской губ., затем переехал в Тверскую и, наконец, через год перебрался в Москву. Дожил он до глубокой старости. Скончался Я. 6 мая 1846 г. и похоронен на Девичьем кладбище.

А. И. Герцен в следующих словах характеризует своего отца: "Нрав и здоровье моего отца не позволяли вести до семидесяти лет ветреную жизнь, и он перешел в противоположную крайность. Он хотел себе устроит жизнь одиночную, в ней его ждала смертельная скука, тем более что он только для себя хотел ее устроить. Твердая воля превращалась в упрямые капризы, незанятые силы портили нрав, делая его тяжелым... Человек большого ума, большой наблюдательности, он бездну видел, слышал, помнил; светский человек accompli, он мог быть чрезвычайно любезен и занимателен, но он не хотел этого и все более и более впадал в капризное отчуждение ото всех. "

«…Разве он унес с собой в могилу какое-нибудь воспоминание, которого никому не доверял, или это было просто вследствие встречи двух вещей до того противоположных, как восемнадцатый век и русская жизнь, при посредстве третьей, ужасно способствующей капризному развитию, — помещичьей праздности. Он до конца жизни писал свободнее и правильнее по-французски, нежели по-русски, и à la lettre не читал ни одной русской книги, ни даже библии".

В ста шагах от Покровки, в Армянском переулке, 11 богатом и гостеприимном доме прошли счастливое детство и юность поэта Тютчева. Здесь в 11лет родились первые стихи, посвященные отцу. Он водил детей в близкий к дому Ивановский монастырь, показывал темницу, где Томилась Салтычиха, но не потревожил детские души известием о дальнем родстве с душегубицей. Отсюда Тютчевы уехали в 1812 году и сюда же вернулись в уцелевший дом.

Тютчев считал себя москвичом, любил Москву и выделял ее среди всех, ставил в один ряд с Римом – «градом Петра», считал столицей «русской географии», которая в его понимании простиралась беспредельно.

1818 год. В 1797 г. у снесенных Покровских ворот, по приказу Павла I Василием Стасовым была построена двухэтажная гостиница (д. 17), в перестроенном виде сохранившаяся до наших дней. По первоначальному проекту со стороны Покровки она имела шестиколонный портик, придававший постройке строгость и торжественность; впоследствии, однако, портик был уничтожен.

В 1839 г. дом перешел к богатой купеческой семье Корзинкиных, имевших в доме картинную галерею.

Московский купеческий род Карзинкиных известен с начала XIX века в торговле, в основном чаем и сахаром. Иван Андреевич Карзинкин - Почетный гражданин (это означало то, что к этому времени он пробыл беспорочно в 1-й купеческой гильдии десять лет) -в 1857 году покупает «Ярославскую Большую мануфактуру» и сразу же строит новую фабрику на 40 тысяч веретен, постоянно увеличивая ее мощность.

Городская квартира Карзинкиных находилась в центре Москвы « в Мясницкой части 3-го квартала, в приходе церкви святых Косьмы и Дамиана на Покровке». Немалые деньги приносили семье и так называемые доходные дома, расположенные в центре города в Тверской части.

На Покровке в 1917 году среди 55 владений только два оставались в руках князей - В. М. Голицына и А. П. Ливен, все другие домовладельцы люди неименитые, незнатные. В ежегоднике "Вся Москва" многие из них не удостаиваются чести быть названными фамилией с инициалами, писали просто: дом Родионова, дом Журова, дом Ивановой, дом Шинкова...

Кто такой Шинков? Крестьянин! Он выкупил дом, бывшие княжеские палаты, которыми владели за двести лет до сделки Голицыны, потом Хитрово, Левашовы. В бывшем княжеском особняке помещалась до продажи Шинкову картинная галерея. Рядом с палатами Карзинкин построил двухэтажный дом для конторы и чайного магазина. Интерьеры бывшего карзинкинского заведения в китайском стиле сохранились, в старых стенах торгуют и сейчас чаем. Внук Ивана Карзинкина Сергей содержал до 1917 года "Большую Московскую гостиницу" в собственном доме, его многие помнят. Здесь была гостиница "Гранд-отель", на ее месте выстроен двадцать лет назад новый корпус гостиницы "Москва".

Удивительно, но факт, дом на Покровке оказался в начале ХХ века в руках крестьянина Шинкова. Не случись революция, и ему удалось бы прославить род, как Карзинкину. И. Н. Шинков задумал сломать старинный особняк и построить на всем участке огромный доходный дом, но помешала этому война.

В 1913 г. по линии улицы построили небольшое здание для магазина, в витринах которого в 1919 — 1920 гг. выставлялись карикатуры, телеграммы РОСТА, написанные на больших листах бумаги. «Перед окнами, — вспоминал современник, — стояли люди — в валенках, в сапогах, в шинелях, в пальто. Мерзли, читали. Одно время была телеграмма: „Деникин под Орлом“. Читали молча». В главном доме усадьбы сохранился вестибюль с приземистыми колоннами, а на втором этаже — круглый зал с нишами в углах, где, возможно, когда-то стояли печи.

1881 г. Источник: Альбомы Н.А. Найденова.

1905 г. Журнал "Коммерсантъ-Власть". Это Армянский пер. от Маросейки/Покровки.

1913 г. Фотограф: Э.В. Готье-Дюфайе.

1913 г. Вид от Армянского переулка на Покровку.
Источник: Архив ЦИГИ
Фотограф: Э.В. Готье-Дюфайе

1967 г. Источник: семейный архив
Фотограф: В.И.Бондаренко

1981 г. ц. Косьмы и Дамиана на Покровке.
Источник: Личное собрание
Фотограф: Виталий Царин

1980 г. - 1990 г. Источник: Личная фотография
Фотограф: yorik2011

1990 г. Фотограф: А.Сизухин