Усадьба АРПАЧЕВО (РОПАЧЕВО), Тверская область, Новоторжский район

Арпачёво (Рапочёво) Новоторжского уезда Тверской губернии,что в 17 верстах от Торжка - родовое гнездо Львовых - с окрестными деревнями и пустошами в 1669 г., 1683 г. было пожаловано за службу стряпчему Борису Пименовичу Львову.

Дед Н.А. Львова, капитан Петр Семенович, по семейной легенде, "витязь здешних мест и гроза всего уезда", умер в 1746 г. Был женат на Пелагее Ивановне Соймоновой (умерла не ранее 1749 г.).

У них было три сына. Старший, Александр (отец Н.А. Львова), получил в наследство сельцо Черенчицы (об этой усадьбе будет следующий рассказ), а родовая усадьба Арпачёво была завещана сыновьям Николаю и Петру.

Николай Петрович (1726 - 1788) – коллежский советник, председатель Палаты уголовных дел Тверского наместничества. Был женат на Степаниде Дмитриевне Свечиной. Они имели троих сыновей и дочь. Старший, Петр (1755 - 1824), после окончания Артиллерийского кадетского корпуса, с 1772 г., служил в армии почти 35 лет. Под командованием Суворова, Потемкина, Гудовича был участником многих походов и сражений. Славный воин-кавалерист вышел в отставку в 1809 г. в чине генерал-лейтенанта "с мундиром".

Петр Петрович (1741 - 1794) - надворный советник, избирался предводителем новоторжского дворянства (1791 - 1793). В доме П.П. Львова в Твери вместе с его 9 детьми воспитывался Иван Крылов.

Среди сыновей Петра Петровича наиболее известен Федор Петрович (1766- 1836) - тайный советник, статс-секретарь Государственного Совета, директор Придворной певческой капеллы, первый биограф Н.А. Львова.

Первым браком он был женат на Надежде Ильиничне Березиной (1776 - 1810), племяннице Марии Алексеевны Львовой, имел десятерых детей. Овдовев, женился на Елизавете Николаевне Львовой, которая приходилась ему племянницей.

Из 16 детей Федора Петровича наиболее известен Алексей - выпускник Института корпуса инженеров путей сообщения, композитор, непревзойденный скрипач, директор Придворной певческой капеллы, автор российского гимна "Боже, царя храни!"

Усадьба Арпачёво раскинулось на берегу речки Таложенки, которую воспели Александр Бакунин:
Одна Таложня сверкает,
В ней одной вода блестит...

и Федор Львов:
О речка кроткая, родная!
Питомец твой, тобой вздыхая,
Пришел к тебе с страны чужой.

Ныне сохранилась только церковь во имя Казанской иконы Божьей матери с колокольней возведенные по проекту Н.А. Львова. Вблизи - церковный пруд.

Недалеко от церкви, на пологом холме, еще "читается" место, где стоял когда-то господский дом. С этого места и сейчас открывается замечательный вид на Таложенку, на сосновый бор и поля.

Сохранилась фотография господского дома (см. ниже в старых фотографиях): двухэтажный, в шесть окон, украшенный пилястрами, но нет здесь ни классического портика, ни львовского бельведера с венецианским окном.

В 1782 г. владельцы села - дядя Николая Александровича Николай Петрович и Петр Петрович - обратились в Тверскую духовную консисторию за разрешением на сооружение каменной церкви. Разрешение было получено, и рядом с деревянной церковью Св. Николая чудотворца (были еще приделы Казанской иконы Божьи матери и Александра Свирского) стали строить новую.

Старая церковь помнила многое: как в 1747 г. венчался Александр Петрович с Прасковьей Федоровной, как крестили Николая Александровича, помнила исповедальные речи и причитания об уходящих... Строительство нового храма затянулось на девять лет.

Освящение храма состоялось 16 августа 1791 г. На семейное торжество съехались все Львовы. Об этом празднестве на другой день Николай Александрович рассказал в письме к Петру Лукичу Вельяминову : "Вообрази себе и меня, сделавшегося архитектором нашествием Духа и в церкви своего произведения благословляющего силу Его; прибавь еще хор семи братов и трех сестер, согласно и красно поющих Его славу и торжество правящего голосами их отца, строителя храма, доброго дяди моего.

По-львовски необычно был устроен иконостас храм: «Пальмы у меня поддерживают из их же ветвей сплетенную сквозную решетку, … несколько херувимов с вайями переплетенное их орудие защищают оный от рук недостойных, дозволяя, однако глазу прелестью святыни приводить души их к покаянию... Представь себе, братец, небольшое число людей, собранных единодушно благодарностью, соединенные законом и родством, в темную ночь в лесу пальмовом, который освещен нарядными светильниками и накурен ароматами. Дым сей такие чудеса делал, виясь по полу и между зелени, что лица, на алтарной стене написанные, казались движущимися, а люди, ходящие по земле, - на воздухе. Херувимы на пальмах иконостасных поминутно умножались и уменьшались, выглядывая из тучек благовонных.. .".

Необычный пальмовый иконостас Львова простоял век. В 1891 г. его заменили новым, двухъярусным, полукруглой формы, с колоннами. По мнению А.Н. Греча, от старого иконостаса оставались живописные работы Боровиковского, часть которых была вмонтирована в новый иконостас. Это были иконы, выполненные гризайлью по красному фону - медальоны Царских Дверей с изображением Тайной Вечери, Благовещения и евангелистов и живопись на свитках, которые обвивали стволы деревьев. Наиболее интересными являются северные и южные двери, с символическим изображением старого закона и новой благодати.

Через три года после освящения храма, в возрасте 53 лет, умер Петр Петрович. Похоронили его на родовом кладбище Львовых, где покоились предки и старший брат его, Александр Петрович. Могилы их не сохранились. Но имеются некоторые сведения о надгробном памятнике отца архитектора А.П. Львова, поставленном Николаем Александровичем.

После революции, когда крушили и растаскивали все, с надгробного памятника местные крестьяне сорвали четыре чугунных плиты. Они им "пригодились в хозяйстве". Об этом рассказал в своем экспедиционном отчете 1926 г. исследователь Б.И. Коплан. Одну из плит он нашел замурованной в крестьянской печи, поэтому скопировать эпитафию не удалось. Другая плита служила подом печи в церковной сторожке, на ней исследователь обнаружил эпитафию М. Н. Муравьева: Сей муж потщился век в законе Божьем быть, И Бог ево в своем жилище успокоил, Кто б ни был ты, чей взор сей камень удостоил, Живи, чтоб и ты мог небо заслужить. (Соч. друг сына его М. Муравьев).

Прошло почти 80 лет, исследователь Алла Петровна Львова занялась поисками этих плит. И труд ее был вознагражден: в 2004 г. в Арпачёве она отыскала три чугунные плиты с памятника А.П. Львова: с эпитафиями М. Муравьева, (приведенная выше) и И.И. Хемницера: Под сей гробницею лежит скончавший век Монарху верный раб, согражданин полезный, Достойнейший отец, друг, кротостью любезный, И добродетелью почтенный человек. (Соч. друг сына его И. Хемнитцер)

На третьей плите надпись:
"Зделана 1777 году на олонце при александровском заводе и здесь поставлена в том же году".

В 1777 году, в начале августа, вернувшийся из длительного путешествия по Европе 26-летний Николай Львов поставил надгробный памятник на могиле отца. Почему плиты эти изготавливались в Олонецком крае? Горнозаводскую службу России возглавлял в те годы (1771-1781) Михаил Федорович Соймонов, ко­торый приходился двоюродным дядей Н.А. Львову. Александровский чугуноплавильный пушечный завод строился под руководством Аникиты Сергеевича Ярцова (1737 - 1819), в те годы он был начальником олонецких заводов. Ярцов был женат на сестре Н.А. Львова- Надежде Александрове (1747 - 1829).

Была еще плита с эпитафией Г.Р. Державина. Может статься отыщется и она?

Мы не знаем, каким был памятник. Возможно, пирамидальным: в XVIII в. прочно утвердилось значение пирамиды как символа вечности незыблемости, добродетели. Пирамида была одной из излюбленных архитектурных форм Н.А. Львова. У Державина были даже стихи в форме пирамиды.

Арпачёвский некрополь семьи Львовых практически полностью уничтожен. В последние годы были обнаружены несколько надгробных плит (как и плиты с памятника отца Н.А. Львова, их отыскали в разрушенных домах с. Арпачёва). Они находятся на хранении в храмах Казанском (с. Арпачёво) и Петропавловском (с. Красное). На одной из плит - имя славного кавалериста, генерал-лейтенанта Петра Николаевича Львова.

В апреле 1907 г. в Арпачёве происходили беспорядки, поводом к которым послужил конфликт между крестьянами и арендатором усадьбы Лебедевой. Крестьяне произвели четыре выстрела из церковных пушек, заряженных картечью и металлическими обрезками. В результате судебного разбирательства эти пушки были отданы в Тверской архиерейский дом "для употребления по назначению".

В наши дни ведутся работы по реставрации Казанского храма, но колокольня остается забытой.